video="Видео"

/video

Еще через час…

Оседлав Арнова на кресле, я амплитудно и откровенно двигаюсь прямо на нем. Такой вот публичный клубный приват! Откинувшись на спинку дивана, он расслабленно улыбается, скользя по мне взглядом. Пальцы под музыку двигаются по моему телу вверх. Добираются до горла. Он сжимает…

И в его хватке я красиво бьюсь на нем под басы. Я чувствую взгляды. Да… это такое порно! Оближите нас… кончите вместе с нами от этой горячей красоты!

Еще через час…

Музыка бьет по всем внутренним органам, мы напротив гигантской колонки и это нереально чувствительно. Периодически мы склеиваемся, пульсируя в такт, и разлепляемся снова, отправляясь каждый в свой запил. В какой-то момент я теряю Ожникова. И себя, кажется, тоже. Мне плевать! Путь эта музыка бьется в моем теле, все остальные там сейчас лишние. Тело само выдает всё, что ему хочется, лайтово миксуя R’n’B, Гоу, тектоник… и что-то еще… Я не принимаю в этом участия просто наслаждаясь им и музыкой. Я улетаю…

Чувствую, как чьи-то незнакомые руки обхватывают меня за талию, и явно мужское тело прижимается ко мне сзади. Он двигается хорошо, и мне по большому счету сейчас пофиг. И он, и я всего лишь часть музыки.

И мы пульсируем…

Его губы касаются кромки моего уха, он шепчет что-то… Прикосновения приятны… И не напрягаясь, я двигаюсь с ним дальше. Притормаживая меня, он перехватывает мою руку и куда-то тянет. Открываю глаза.

Парень… Его глаза сродни моим, «кислотного» оттенка. Я не хочу отсюда никуда. И пытаюсь освободить свою руку. Перехватывает за талию, продолжая что-то говорить, но я слышу только музыку. Тянет меня к чилауту.

Его настойчивость резко становится неприятной мне. Но он больно сжимает мою талию, настойчиво продолжая меня вести туда, я делаю несколько шагов под влиянием этого давления и снова пытаюсь оттолкнуть его руки.

Одновременно с моим рывком, на удерживающую меня руку ложится ладонь Олега. И я сразу же прислоняюсь к его груди, которую чувствую спиной.

Незнакомец тянет меня на себя. Олег слегка заламывает его запястье, вынуждая разжать руку.

Закидываю голову, ловя взгляд Олега. Он смотрит не на меня, кивая незнакомцу на выход. Но тот съезжает, отрицательно качая головой и отпуская меня наконец-то. Взгляд Аронова становится иронично пренебрежительным. Он успокаивающе поглаживает меня пальцами по животу под тканью маечки. И я лениво продолжаю танцевать в его объятия.

— Детка… тебе нужно попить…

Он уводит меня к столикам. Еще один бокал сногсшибательного оранж-фреш!

И я со стоном удовольствия ставлю этот стакан на стол.

Крис и Лёха тихо ругаются.

— Никакой наркоты, Крис! — взрывается Лёха.

— В чем дело? — усаживает меня на колено Олег, сверля глазами мою Лисицу.

— Крис хочет к Женечке! — многозначительно разводит руками Демченко. — И у неё есть вторая половина «самолётика», чтобы добраться до неё быстро!

— Ну, всё, нажаловался бате! — закатываю я со смехом глаза.

Лёха стреляет в меня гневным взглядом. Но мне пофиг… я ищу глаза Крис. И она закусывая губку, страдальчески смотрит на меня. Хочу ли я ее к себе в самолётик?…

Оооо…. Да….!!!!

И мечтательно я закатываю глаза, представляя каким бы мог быть охренительным секс, если бы мы полетели на этом самолете все вчетвером!

— А есть еще один самолётик? Для мальчиков? — вырывается бесконтрольно у меня. Перевожу горячий взгляд на Демченко.

— Литинская! — рычит тихо Аронов. — Еще раз всплывет тема наркоты, и ты и за километр к ней не подойдешь. Усвоила?

Положив руки на стол ладонями вверх, Крис безнадежно шлепается на них лицом, под мой разочарованный стон.

Еще через два часа….

Он больше не сопротивляется. Втрамбовав его в постель, я периодически открываю рот, чтобы задыхаясь поделиться с ним очередной фантазией. Всего искусала и истискала, вынуждая давать мне всё, что мне хочется. Мое тело поощряет любые его инициативы множественными оргазмами, которые выдает теперь не зависимо от того, что мы твоим.

Мозг отключен, сердце шкалит, мы тонем в несдержанных хриплых стонах.

И периодически он начинает меня умолять, чтобы мы тормознули, но тут же сам срывается дальше, теряя контроль над собой.

И наконец-то он дорывается, я чувствую это! Сегодня ему хватает всего! Его тело сминает меня, разрывает меня, взрывает меня!!

И кончая очередной раз, так, словно слетая с самой вершины американской горки мы исступленно надрывно постанывая падаем рядом.

— Остановись, мой маленький монстр… — умоляюще шепчет он. — Больше не могу.

— Последний разочек… — сажусь я верхом, и отправляюсь вниз в очередное путешествие по его потрясающему телу.

— Завтра ты будешь плакать, детка.

— Ты же вылечишь меня, доктор… я в тебя верю! — беру я в руку его оживающий член.

Смотри-ка ты… может еще!

Я твоей не владею душой, не владею телом,

Ничего не творила с тобой — ты сам всё сделал.

Как наркотик меня прими вместе с пыткой и счастьем,

Так всегда происходит с людьми, ослеплёнными страстью.

Глава 14 — Отращивать тормоза

Просыпаюсь от того, что кровать приходит в движение, Олег присаживается рядом.

— Ооо… — разлепляю я глаза. — Боже мой…

— И тебе доброе утро, — протягивает мне стакан воды. — «Жива ли ты девица?»

— Не-е-ет… — хриплю я, сводя бедра. — Я таки попала в ад? Это нечестно…

— Почему?

— Я же маленькая… чего творю не понимаю… — провокационно и болезненно улыбаюсь ему я.

Между ног ощутимо саднит, тело ломит, голова трескается. И во рту сухо, да.

В стакане очень предусмотрительно болтается трубочка, и я могу попить не вставая.

Руки трясутся…

— Но есть один плюс.

— Какой?

— Мой демон со мной.

Улыбается, опуская глаза.

— А теперь ближе к «телу», запоминай: Экстази и другая химия— это очень-очень плохо. Вот так, как сейчас.

— Аха…

— Только гораздо хуже. Потому что три четверти твоих вчерашних поползновений мне чудом удалось купировать.

— Да?… Ооо… чего ж так хреново-то?…

— Сосредоточься на этом ощущении.

— А ты вот затрахал меня до смерти вчера тоже с воспитательной целью? — подгибаю я колени, пытаясь хоть как-то повлиять на это саднящее ощущение.

— Не без этого, — делает он глоток из моего стакана. — Мне кажется, тебе иногда полезно позволять перебарщивать, чтобы ты сама отращивала себе тормоза.

— Какой ты… подбираю я слово. — Суровый дяденька!

— Теперь — да. Ты никогда, Женя, больше не голодаешь. Если я узнаю, что ты не завтракаешь… Худеешь… — грозно. — И ты спишь минимум шесть часов в сутки. Если я узнаю…

— Ну хватит… — мучительно постанываю. — Я сама умная…

— Точно?

— Сто сорок семь…

— Айкью? Серьезно?

— Это самый низкий результат, что я выдаю. В пике — сто пятьдесят девять.

— Тогда я поражен! Не встречал более гениальной… ммм… — подбирает он слово.

— Идиотки?

— Да! Спасибо за суфлирование. Мне было сложно это произнести. Ты понимаешь, что я чуть не поседел за эти три дня?…

— Прости меня. Я не понимаю почему я не могла включиться.

Гладит меня по бедру поверх одеяла.

— Как ты попала в этот номер, детка?

И я рассказываю ему про Лору, про то, как мне было плохо из-за этого платья и обезвоживания. И что я не смогла сообразить ничего. И что этот мудак угрожал еще Крис…

— Мхм, — кивает он.

— Её папа не допустит этого?

— Не допустит. Но ты, пожалуйста, хорошо запомни этот инцидент. Я прошу тебя быть аккуратной. Ради меня, как минимум.

— Ты же не собираешься встревать в разборки? — напрягаюсь я. — Он своё уже получил.

— Сильно болит? — ведет он ладонью по моему бедру вверх.

Рефлекторно дергаюсь от его руки.

— Не прикасайся ко мне мужчина! — истерично посмеиваюсь я.